Прошло 75 лет после того, как сгорели Хиросима и Нагасаки, а также 50 лет со дня, когда Договор о нераспространении ядерного оружия начал действовать. Но сегодня мир под большей угрозой начала ядерной войны, чем когда-либо со времен Карибского ракетного кризиса.

Как пишет Bloomberg, в своем противостоянии против США Иран, кажется, одержим идеей построить собственный ядерный арсенал. И он может это сделать за год. Если все именно так и случится, можно сказать почти наверняка, что Саудовская Аравия и Турция сделают то же самое. Израиль уже вооружен. В Азии есть несколько ядерных "горячих точек". И по самому страшному сценарию, в любой момент бомбы могут попасть в руки террористов или других "негосударственных" групп, которым тяжело нанести удар в ответ, а следовательно их невозможно сдерживать.

Чтобы замедлить это распространение ядерного оружия, мир до сих пор использует соответствующую сделку, которую полвека назад подписала 191 страна. Каждые пять лет дипломаты собираются на обзорную конференцию. Следующая такая встреча должна состояться в Нью-Йорке в апреле. Ожидания очень низкие, а страхи сильные. Если дипломаты и общество прочитают о теории игр, их страх станет еще сильнее.

Когда в 1960-х годах шли переговоры о Договоре о нераспространении ядерного оружия, это должно было стать большой сделкой. Пять ядерных держав (США, СССР, Китай, Великобритания и Франция) сохраняли свои арсеналы, но обещали работать над тем, чтобы их уничтожить. Все остальные подписанты отказывались от амбиций относительно оружия в обмен на помощь пятерки в развитии гражданских ядерных технологий. Хотя, Израиль, Пакистан, Индия, Южный Судан так никогда и не подписали соглашение, а Северная Корея вышла из нее.

Была ли она успешной? Ее сторонники утверждают, что без нее сегодня еще больше стран имели бы ядерные арсеналы. Скептиков же беспокоит то, что системе нужен доброжелательный гегемон, такой как США, чтобы выступать в роли полицейского. Но во времена президентства Дональда Трампа доверие к Америке и предсказуемость ее поведения исчезли.

Если союзники, например, Япония, Южная Корея или Тайвань, больше не могут полностью быть уверенными, что США выступят на их стороне в случае ядерного удара по ним со стороны, например, Северной Кореи или Китая, что заставит их не построить собственное ядерное оружие? И что заставит других потенциальных врагов не поступить так же, чтобы защитить себя он подобных последствий?

Вот здесь на арену выходит теория игр. Это раздел математики, который используют с 1960-х годов для определения ядерных сценариев. От начала среди игр были классические модели, такие как "ястребы и голуби" и "дилемма узника". Один из тревожных взглядов заключается в том, что, углубляясь в игру, даже рациональные игроки, которые действуют рационально, могут оказаться в ситуации, катастрофической для всех сторон. Такую ситуацию называют "равновесием Нэша".

Если проанализировать с точки зрения теории игр, то Договор о нераспространении ядерного оружия кажется ужасной идеей. Проблема в том, что он позволяет всем странам получать ядерные технологии начального уровня для гражданского применения. Однако, когда страна, такая как Иран, учится строить ядерный реактор, обогащая уран, ей остается сделать всего небольшой шаг к созданию бомбы. Это заставляет соперников направить свои усилия к одной точке. В результате возникает "небольшая гонка вооружений" вроде той, которая сейчас идет на Ближнем Востоке.

Теория игр также дает немало причин беспокоиться, когда небольшая гонка вооружений превращается в большую. Все потому, что мир стал более сложным после Холодной войны. В те времена США и СССР использовали теорию игр, чтобы найти стабильную стратегию и избежать худшего: гарантированного взаимного уничтожения. Этот сценарий опирался на много разных условий. К примеру, обе стороны должны быть способными нанести ответный удар даже после уничтожения. Именно поэтому США, Россия, а теперь еще и Китай хотят иметь возможность развертывать ядерное оружие на суше, в море, а также наносить удары с воздуха и даже космоса.

По современным стандартам, те старые игры кажутся смехотворно простыми. У них только два игрока, оба из которых считаются "рациональными", чего не скажешь о многих современных мировых лидерах. Хуже то, что количество игроков продолжает расти. Так же как и спектр новых вооружений, таких как небольшие ядерные снаряды для тактического применения или гиперзвуковые ракеты, которые не оставляют врагу много времени на взвешеный ответ. Это приводит к чрезвычайному росту количества вероятных решений и ответов, а главное просчетов. Математика быстро становится слишком сложной для обычных человеческих способностей.

Игры теперь включают, к примеру, чрезвычайно рациональные, но скользкие стратегии, такие как балансирование на грани войны, когда актеры умышленно позволяют ситуации выйти из-под контроля только для того, чтобы сделать ее неприемлемой для другой стороны. Проблема в том, что такие ситуации, к которым можно отнести прошлогодний конфликт между ядерными Индией и Пакистаном, могут легко перерасти из "неконтролируемых в определенной степени" в "полностью неконтролируемые".

Другая сложная стратегия - это умышленное позирование с целью обмануть соперников относительно своих аппетитах к риску. К примеру, сюда можно занести сообщение Дональда Трампа в Twitter об "огне и ярости". Одна из математических проблем в том, что многие из этих новых игр нужно разыгрывать очень большое количество раз, чтобы "равновесие Нэша" наконец стало очевидным. В некоторых случаях это может показаться приемлемым. К примеру, если речь идет о лучшем способе провести аукцион по распределению частот 5G. Но в ядерном контексте в игре поставлено на кон вид Homo sapiens.

Теория игр также предлагает определенную надежду. Большая проблема игр и реальности в том, что игроки либо не знают, либо не правильно понимают намерения соперников. Это можно исправить, если добавить посредника, по-сути советника, который избирательно обеспечивает информацией врагов, при этом внедряя стратегии, такие как "минимизация сожалений".

США, Россия и Китай тоже могут пользоваться посредничеством. Однако, все они должны понимать, что ядерная война - это не игра.